КИСМЕТ
Кинорежиссер
из
Японии
нашел
источник
вдохновения
в
Архангельске
Японский
кинорежиссер
Сюсей
Ниси
только
что
закончил
работу
над
своим
новым
документальным
фильмом
Кисмет
,
часть
которого
снималась
автором
в
Архангельске
в
июне
этого
года
во
время
проведения
арт-фестиваля
Искусство
XXI
века
.
Для
этого
он
специально
проделал
неблизкий
путь
из
Японии.
Выпускник
московского
ВГИКа,
режиссер
посвятил
свою
новую
работу
российским
и
японским
друзьям-музыкантам
камерному
ансамблю
CAPRICE
из
Москвы,
архангельской
готической
группе
MOON
FAR
AWAY,
и
своим
землякам
JACK
OR
JIVE
и
EXIAS-J.
Слово
кисмет
по-турецки
означает
судьба
или
фатальность,
именно
этим
многозначным
термином
автор
характеризует
свою
встречу
с
творчеством
этих
музыкальных
коллективов.
При
создании
фильма
Сюсей
Ниси
отказался
от
киноформата,
в
котором
были
сняты
его
предыдущие
работы,
с
успехом
прошедшие
на
нескольких
международных
фестивалях.
-
Это
мой
второй
законченный
фильм
на
видео,
-
рассказывает
Сюсей,
-
мой
первый
опыт
с
этим
форматом,
Цветок
гармонии,
тоже
документальный.
Для
меня
видео
удобное
средство
для
моментальной
съемки
того,
что
на
меня
очень
сильно
воздействует,
или
средство
для
экономного
воплощения
сложного
звукозрительного
образа,
основанного
на
сугубо
личном
мироощущении.
Средство
фиксации
действительности
и
фантазии
одновременно,
их
синтез
на
высшем
уровне.
Документальный
фильм
как
жанр
авторского
кино
может
использовать
обе
эти
специфики
полностью,
поэтому
для
кинематографиста
творчество
в
этой
области
-
идеально.
-
Какова
дальнейшая
судьба
фильма
фестивали,
прокат,
и
т.д+.
-
Пока
не
известно.
Надеюсь,
он
получит
то,
чего
стоит.
-
Главная
составляющая
фильма
рассказ
о
российских
готических
группах
MOON
FAR
AWAY
и
CAPRICE,
а
также
японских
классиках
этого
направления
JACK
OR
JIVE.
Какую
роль
в
вашей
жизни
сыграла
так
называемая
готическая
субкультура?
Почему
она
вам
интересна?
-
Когда-то
я
случайно
попал
на
российский
готический
портал
в
Интернете,
и
уже
тогда
заметил,
что
там
есть
много
из
того,
что
меня
сильно
привлекало
и
раньше
живопись
северного
романтика
Каспара
Давида
Фридриха,
стихи
русских
символистов.
И
мне
кажется,
что
современная
так
называемая
готическая
субкультура
в
лучших
его
представителях
наследует
традицию
символизма
в
широком
смысле.
На
меня
повлияло
символическое
искусство
вообще,
и
те
элементы,
которые
были
мне
интересны
в
современной
готике
,
будь
то
музыка,
живопись,
или
кино,
все
они
есть
и
в
символизме
подчеркнуто
острое
чувство
формы
и
красоты,
дистанция
по
отношению
к
повседневной
жизни,
богоискательство
через
творческий
акт,
трагическое
мироощущение
перед
лицом
духовного
катаклизма.
-
Что
повлияло
на
ваш
выбор
именно
этих
музыкантов
для
своего
фильма?
Почему
именно
они
приняли
в
нем
участие?
-
Нельзя
сказать,
что
они
приняли
участие
в
моем
фильме,
это
я
немного
вмешался
в
их
жизнь.
Я
искал,
не
только
как
кинематографист,
но
и
просто
как
человек,
желающий
постичь
тайну
и
смысл
Творчества,
интуитивно
выбирал
для
фильма
самых
бескорыстных
Творцов
самом
возвышенном
искусстве
музыке.
Но
только
из
тех,
знакомство
с
которыми
предназначено,
как
мне
казалось,
судьбой.
Конечно,
это
не
означает,
что
между
нами
существует
одинаковое
понимание
этой
судьбы.
Мы
соприкоснулись
в
нужных
моментах
для
меня
это
было
именно
так,
и
не
только
для
съемок
фильма:
в
моей
жизни
встречи
с
авторами
настоящих
произведений
искусства
вообще
играли
и
играют
большую
роль.
Они
могут
быть
покойные,
как
Бах,
Тарковский,
Куросава
и
Фридрих,
могут
быть
живые,
как
московский
ансамбль
CAPRICE
и
архангельский
МOON
FAR
AWAY.
("Известия"
Архангельск,
27
августа
2002)
"KISMET"
режиссер Sushei Nishie, Япония, 2002
(Рецензия фильма из dark folk портала SEIDR http://seidr.woods.ru/ )
Kismet the Sushei Nishie film, этими словами заканчивается фильм. Фильм, повествующий о четырех талантливых командах: Caprice, Moon Far Away, Exias-J, Jack or Jive. И фильм, который тем не менее, не является лишь документальной лентой, но, выходя, за рамки жанра, представляет собой попытку исследования природы музыки, как таковой. Попытку оригинальную и интересную, и главное основаную на превосходном "опытном материале".
Фильм начинает с повествования о московском ансамбле Caprice. Кадры мнолюдного Токио сменяются съемками одного из давних концертов группы. Суетная жизнь японской столицы явно контрастирует с уютной атмосферой московского клуба, на сцене которого исполняются композиции с альбома “Elvenmusic”. Восхитительный голосок солистки сменяется гулом машин и стуком шагов о бетонные улицы индустриального Токио. Видимо, этим пассажем режиссер стремился выразить чувства, обуревавшие его в момент возвращения в Москву в 2002 году. Что и показано в следующем эпизоде: Сюсей Ниси приходит домой в Антону Брежестовскому (лидеру Caprice) словно в гости в старому другу. И с этого начинается повествование о жизни Антона, которое плавно выливается в разговор о сути музыкального творчества и его мотивации. В разговор о прекрасном и ужастном в музыке, о божественном и дьявольском. И, конечно, о том, как воплощаются в творчестве эти архетипичные тенденции. Словам сопутсвуют концертные съемки Caprice, живо иллюстрируя все то о чем говорит Антон. Далее, следует пассаж о тоталитаризме в искусстве и фрагмент выступления квартета с емким (но концептуальным) названием "Четыре стихотворения Даниила Андреева для домры и фортепьяно". Участники квартета - музыканты Caprice. Звучит трогательная и тревожная музыка. Композиция называется "Evacuation the leader the mausoleum in 1941", инструменты звучат все быстрее и быстрее, постепенно нагнетая атмосферу нервозности и беспокойства. А к завершению уже выражают неподдельный страх (видимо, то самое дьявольское о котором говорил Антон). На этом рассказ об ансамбле Caprice закончен. Но тема исследования творчества находит свое продолжение в повествовании о японских музыкантах Exias-J. Которое открывается беседой с американской флейтисткой Эмью и демонстрацией различных духовых интрументов. Начиная европейскими флейтами и заканчивая японскими бамбуковыми шикухачи. Которые сама Эмью признает близкими к природе, в противовес европейской "музыкальной механике". Эмью - профессиональный музыкант и участница Exias-J. Experimental Improvissation Associacion of Japan. Длинное и весьма экстравагантное название, но полностью оправдывающее себя. Свободный союз профессиональных музыкантов, лишь формально объединенный под началом одного человека. Усталость от стандартов формы и стремление выйти за рамки стилевых ограничений, выразив суть интументальной музыки -- это послужило причиной возникновения ассоциации. Путь к этому - импровизация и эксперимент. Но импровизация и эксперимент не должны превращатся в какофонию и хаос, поэтому у ассоциации есть лидер. Который подобно капитану ведет своих подопечных сквозь музыкальное море, режиссирую сложный процесс синхронного плаванья и океане звука. Об этом и идет речь в разговоре режиссера и лидера группы. Рассказывает он также о том, что успел переслушать тысячи альбомов различных направлений и уловил в них нечто общее. Суть музыкального искусства, приблизится к которой вплотную он и стремится путем свободной импровизации. Здесь мы видим подход к творчеству совершенно отличный от того, что исповедывают Caprice... или схожий?
Продолжается "российская" часть повествования. Поезд прибывает в Архангельск и чудо синематографа сразу же переносит зрителя на выставку художника, демонстрирующего искусство поморья. Выставка проходит в архангельском арт-центре, в котором также состоится событие, сподвигшее японца отправится за тридевять земель в русский город ангелов. Концерт Moon Far Away. Съемки выступления сопровождаются интервью с Count Ash. Проходит оно в том же ключе, что и разговор с предыдущими музыкантами. Искусство - всегда религиозно, о чем, по мнению лидера Moon Far Away, часто забывают. Искусство, призвано славить Творца и служить связующим звеном между идеальным и материальным. А человек - безмолвный проводник эманаций божественного. Таким образом, если в первой части фильма речь шла о творчестве в категориях эстетики, то во второй половине разговор о музыке приобретает явно религиозный, мистический оттенок. Искусство становится алхимией. Сакральным процессом, в котором руку творца направляют ангелы. Такой подход, находит продолжение в общении со следующей группой - японцами Jack or Jive. Но в нем уже окрашивается в прохладные тона восточной созерцательности. Вокалистка Chako говорит, что все ее творчество является не чем иным, как результатом мистического опыта. И в качестве примера такового приводит смерть собственной бабушки, точнее, - свои переживания с оной связанные. В подробностях описывая свои ощущения, вызваные наблюдением человеческой смерти. Наблюдением того, как жизнь медленно покидает тело, а лицо постенно приобретает выражение безбрежного спокойствия, свойственное лику Будды. И сама Chako рассказывает об этом с типичным для востока спокойствием и созерцательностью. Минимум эмоций и отрешенная холодность познания. В конце добавляет, что именно в тот день она поверила в Бога. Не в конкретную религиозную концепцию, но скорее в абстрактный собирательный образ. Бога, чей лик можно разглядеть на лице умирающего, а вдохновение - находится на границе жизни и смерти. В этот момент, в памяти сами собой всплывают слова из одного старого интервью Moon Far Away. Слова о том, что "искусство - способность бесстрашно взглянуть в глаза смерти".
Конец фильма. Кино оставило приятное чувство одухотворенности и однозначно рекомендуется к просмотру. Как было сказано в начале, целью ленты является исследование (по крайней мере, я так понял). Стремление показать творчество не только, как его конечный результат. Но, как непрерывный жизненный процесс и философию бытия. Что и было сделанно с позиции четырех отличных друг от друга точек зрения. А интервью с последней группой явилось своего рода итогом и жирной точкой поставленной в конце повествования. Но сам фильм является не только документальной лентой, но также обладает и художественной ценностью. Видеоряд сам по себе представляет немалый интерес, но тем не менее, не отвлекает зрителя от непосредственного содержания ленты.
Veles